Так как "Варяг" спасти не удавалось, Руднев объявил о решении совета кают-компании крейсера - "Кореец" взорвать, а "Варяг" потопить. Бэйли попросил лишь об одном - чтобы канонерку уничтожили не на территории порта, так как взрыв может повредить стоящие там корабли. Командир "Корейца" Беляев согласился и, выведя корабль на фарватер, сам поджег бикфордовы шнуры.

Чуть в отдалении за гибелью тихоокеанского ветерана с любопытством наблюдает японский крейсер и два миноносца со следами недавнего боя. "А ведь это "Чиода", сволочь", - скрипнул зубами Беляев. "Жалко, что не подошел поближе - может, и задело бы его взрывом"...

Находившийся в это время в Чемульпо русский пароход "Сунгари" по приказу Руднева был сожжен.

На "Варяге" перед затоплением были уничтожены уцелевшие орудия, башни и приборы (паровые цилиндры, трубы, котлы и т.д.). После чего были открыти кингстоны, впрочем это был чисто формальный жест – вода непрерывно поступала сквозь пять подводных пробоин, и водоотливные насосы были не в силах с ней справиться. Крейсер сильно просел на корму и почти завалился на левый борт. Наконец холодные воды залива сомкнулись над ним, скрыв "Варяг" под собой. Экипаж, как уже сказано выше, был принят на борт кораблей нейтральных держав и позже были доставлены в Шанхай и Сайгон, а затем возвратились на родину (требования Японии выдать их в качестве военнопленных были отклонены). Руднев представил отличившихся к наградам, а Император не только утвердил присланные представления, но и пожаловал ордена Святого Георгия всем участникам битвы. После войны японский император наградил Руднева орденом Восходящего Солнца за проявленный им героизм.